Легенды Восточной Пруссии. Рождение и проклятие Кенигсберга

Кенигсберг, ныне всем известный город Калининград – анклав, омываемый холодным и шумным Балтийским морем.

История города величественна и многогранна, насчитывает более 700 лет – семь веков бурного роста, стремительных захватов и частой смены глав правительства.

Самый западный город России окутан древними легендами и окружен интересными историческими достопримечательностями.

Основные сведения

История

Был основан 1 сентября 1255 года. Началом современного города стал замок, воздвигнутый на месте прусского городища Твангсте в нижнем течении реки Прегель. Основателями считаются великий магистр Тевтонского ордена Поппо фон Остерна и король Чехии Пржемысл Отакар II.

Твангсте был осаждён рыцарями, но после прихода помощи со стороны короля Чехии, поселение пало. Первое строение было из дерева, а в 1257 году началось возведение кирпичных стен.

Замок получил название Кенигсберг , он трижды (в 1260, 1263 и 1273 годах) был подвержен осаде со стороны прусских племён, но устоял. В последующие годы начали прибывать немецкие колонисты для освоения прусских земель. Коренные жители подверглись ассимиляции и к XVI веку их осталось лишь 20% от всего населения.

28 февраля 1286 года поселению у стен замка, носящему одноимённое название, были присвоены городские права. Вокруг стремительно разрастались и другие населённые пункты. В 1300 году городом стал называться ещё один – Лёбенихт, именно в нём в 1523 году была открыта первая типография, а в 1524 напечатана первая книга.

С административной точки зрения, оба города были независимы, но по факту составляли единое целое . Объединённые города получили название Кенигсберг, а первая и самая старая его часть была переименована в Альтштадт («старый город»).

Третьим, получившим официальный статус, поселением стал Кнайпхоф и он так же составил часть Кенигсберга.

В 1466 году в результате тринадцатилетней войны столица Тевтонского ордена была перемещена из Мариенбурга в Кенигсберг.

В 1525 году теократическое государство стало именоваться Прусское Герцогство, а великий магистр Альбрехт провозгласил себя герцогом. С XVI века город стал культурным центром, в нём проживали важные деятели и выпускались первые книги на литовском языке.

В 1660 году начался выпуск собственной газеты , её экземпляры регулярно отправлялись и в Россию, для составления обзоров, предназначавшихся Боярской думе и царю Алексею Михайловичу.

Территориально единый, но состоящий из административно независимых округов, город просуществовал до 1724 года, затем состоялось официальное объединение трёх городов, окружающих их предместий, посёлков и замка. Название осталось прежним – Кенигсберг.

В результате семилетней войны город с 1758 по 1762 год принадлежал России, пока императрица Елизавета не отдала его обратно в знак примирения. В XIX веке Кенигсберг стремительно рос и модернизировался, строилось бесчисленное количество равелинов, бастионов и оборонительных валов (многие из построек сохранились до сих пор).

В 1857 году в Кенигсберге появилась железная дорога , а 1862 было проложено железнодорожное сообщение с Россией. В мае 1881 появился новый вид транспорта – конка (конно – железная городская дорога), а ровно через 14 лет (в 1895)- первые трамваи. В 1901 году началась электрификация общественного транспорта.

В 1919 году был построен и запущен в эксплуатацию первый в Германии и один из первых в мире аэропорт – Девау. Регулярные рейсы Кенигсберг – Рига – Москва были организованы в 1922 году. В XX веке город существенно расширился, были построены:

вокзалы;
жилые здания;
коммерческие здания.

Наибольший вклад в архитектуру города внесли Ганс Хопп и Фридрих Хайтманн. Большое место отводилось памятникам и скульптурам, их создавали как выпускники, так и преподаватели Кенигсбергской академии художеств. В это же время были произведены исследования и реконструкция в старом замке.

В августе 1944 года во время бомбардировок со стороны Британии, город был сильно разрушен и уничтожен весь старый центр Кенигсберга.

В том же году, его взяли штурмом советские солдаты.

Штурм и взятие в 1945 году

Осада города началась в декабре 1944 года, а штурмовые отряды были отправлены 5 апреля 1945. 10 апреля над башней Дер Дона (современный музей янтаря) был поднят флаг, обозначающий конец немецкого правления. В ходе ожесточённых боёв обе стороны понесли потери в 50 тысяч человек .

Предлагаем посмотреть видео о штурме Кенигсберга.

Кому давали медаль за взятие?

9 июня 1945 года Президиумом ВС СССР было приказано учредить медаль за взятие города – крепости Кенигсберга.

Этой медалью награждались военнослужащие армии, флота и войск НКВД , принимавшие личное участие в битве за город, а также организаторы и руководители боевых действий в период с 23 января по 10 апреля 1945 года.

Данная медаль единственная, учреждённая в СССР за взятие крепости, все остальные были за освобождение и взятие столиц.

Легенда о подземном Калининграде

Суть легенды заключается в том, что под городом расположился подземный город – дублёр, построенный во времена немецкого правления . В нём есть электростанции, многочисленные склады продовольственных и хозяйственных товаров, имеются танковые и авиастроительные заводы.

Также подземный город является хранилищем для многих ценностей, в том числе и Янтарной комнаты. Существует две версии окончания легенды:

Во время штурма города советскими солдатами, немцы обрушили и частично затопили несколько проходов.
После войны в подземелье была отправлена экспедиция, но полностью исследовать все ходы она не смогла. Было принято решение замуровать необследованные туннели.

Часть жителей утверждают, что все системы в нижнем городе работают исправно и иногда кто-то включает их для проверки, тогда из подвалов слышится рокот и появляется свечение.

По некоторым версиям, под землёй до сих пор проживают люди.

Легенда зародилась ещё в 1950 годах, спровоцировали её появление многочисленные художественно – документальные произведения тех времён.

Где находится на карте?

Город расположился на берегу Балтийского моря . С южной стороны граничит с Польшей, а с восточной и северной – с Литвой. С Россией сухопутных границ не имеет.

Что означает это название по-немецки?

Центром города являлся замок, при основании получивший название «Королевская гора» (перевод с немецкого Königsberg), в честь короля Чехии Пржемысла Отакара II, являющегося одним из основателей.
По другой версии слово «Кенигсберг» имеет готское происхождение: kuniggs – глава рода, а berg – берег.

К какой стране относится?

В 1945 году прошла Потсдамская конференция, по её решению немецкая провинция вместе со своей столицей была присоединена к Советскому Союзу. После смерти председателя верховного совета М. И. Калинина 4 июля 1946 года город получил новое имя – Калининград , а его область стала Калининградской.

Герб

Современный герб утверждён 17 июля 1996 и доработан 28 апреля 1999. Авторы проекта – Эрнест Григо и Сергей Колеватов. За основу был взят старинный герб Кенигсберга.

На синем фоне изображён серебряный корабль с одним парусом и серебряным двухконечным вымпелом с Андреевским крестом. Мачта уходит вниз тремя зелёными листами. Под кораблём 12 золотых безантов, уложенных в форме волны.

В центре мачты – щит, пересечённый серебром и червленью, в верхней части корона, в нижней – равноконечный греческий крест (обе фигуры переменных цветов). Вокруг щитка располагается лента медали за взятие Кенигсберга .

Королевский замок

История

Основан в 1255 году на бывшей прусской территории. Изначально сооружение носило оборонительный характер и было построено из дерева, позднее его укрепили каменными стенами. В ранний период в облике замка преобладал готический стиль, но со временем поменялось предназначение самого строения и изменился его архитектурный облик.

С приходом к власти Герцога Альбрехта в 1525 замок превратился в светский дворец . В его залах проводились коронации и приёмы. В XVIII веке в подвале северного флигеля находился винный ресторан «Блютгерихт», в переводе «Кровавый суд». Ранее в помещение ресторана находилась тюрьма, а над ней суд.

В начале XX века замок выполнял функцию музея, в его стенах располагались редкие коллекции:

книг;
картин;
оружия.

Замок был захвачен немцами во время второй мировой войны , в нём проводились собрания и хранились ценности из разграбленных стран. Одной из таких добыч была знаменитая Янтарная комната, перевезённая немцами из Пушкина. Современное её местоположение не известно.

Замок был сильно повреждён во время войны, но окончательный «развал» произошёл в 1968 году – по приказу советских властей здание взорвали, а оставшиеся от него камни использовали для новых построек. Было предпринято несколько попыток начать восстановление замка. Раскопки на его территории периодически возобновляются, последние датированы 2016 годом.

Где можно найти руины?

Руины замка располагаются по адресу: ул. Шевченко 2 , остановка общественного транспорта «Гостиница Калининград». Ориентир – Дом Советов, построенный на территории бывшего замка. Посещение платное и возможно в любой день с 10 до 18.

Какие еще есть достопримечательности?

Рыбная деревня . Этнографический, ремесленный и торговый комплекс на берегу реки Прегель, стилизованный под старую Пруссию. Был построен в 2006 году.
Остров Канта (Кнайпхоф). Располагается посреди реки Прегель, в XIV веке здесь находился целый город с собственным гербом.В 1944 году на острове было 28 улиц, 304 дома, курсировал общественный транспорт, во время бомбёжек в августе того же года город был полностью разрушен. Сейчас единственное строение – Кафедральный собор, окруженный аллеями и скульптурами.
Музей мирового океана . Открыт в 1990 году с целью сохранения и популяризации морского наследия России. На территории музея представлена история кораблестроения и экспозиции, посвящённые морской флоре и фауне, а также изучению морского дна.
Крестовоздвиженский собор . Расположился на Октябрьском острове. До 1945 года здесь была лютеранско – евангелическая святыня, носящая имя кирхи Креста. В настоящее время является православной церковью.Центральный элемент во внешнем убранстве – мозаичный протестантский крест на фасаде, обрамлённый орнаментом с лилиями и розами ветров. Внутри церковь украшена уже в соответствии с православными традициями.

Форты

Начиная с XIX века вместо непрерывной стены вокруг города выстраивали сеть фортов (земляные укрепления с каменными зданиями, вмещавшими 300 солдат и запас боеприпасов). Территория между ними простреливалась артиллерией, а в более позднее время пулемётами.

Оборонительное кольцо вокруг Кенигсберга состояло из 12 больших и 5 малых фортов и получила название «ночная перина».

Данная система обороны получила проверку в апреле 1945 года, попав под обстрел Советской Армии.

Большая часть фортов была разрушена, а те немногие из оставшихся до недавних пор были заброшены. Памятники фортификационного искусства постепенно восстанавливаются. В экскурсионном режиме доступны два форта:

№5 Король Фридрих-Вильгельм III;
№11 Дёнхофф.

Ниже представлено видео о фортах Кенегсберга.

Фото

На фото ниже вы можете увидеть основные исторические достопримечательности города:

Когда и как происходила депортация немцев?

В 1946 году Сталин подписал постановление о добровольном переселении в Калининград 12 тысяч русских семей из 27 различных областей. С 1945 по 1948 года в городе несколько десятков немцев соседствовали с русскими, работали немецкие школы, церкви и общественные организации.

Но мирным это соседство назвать нельзя – немцы регулярно подвергались насилию и мародёрству со стороны советского населения. Правительство всячески пыталось уничтожить враждебность между народами:

выпускалась газета;
велось обучение на немецком языке;
работающим немцам выдавались карточки на продукты.

Из-за невозможности мирного сосуществования и увеличения случаев насилия, в 1947 году было принято решение о принудительной депортации немецкого населения.

В период с 1947 по 1948 год было переселено около 100 тысяч граждан Германии и прусских литовцев.

Депортация проходила мирно и организованно, бывшим жителям Восточной Пруссии было разрешено перевозить с собой любое количество груза, также выдавался сухой паёк и оказывалась добросовестная помощь во время перемещения.

Со всех отъезжающих были взяты расписки об отсутствии претензий к Советскому Правительству . Часть немецких специалистов была оставлена для восстановления сельского хозяйства и производства, но гражданство они так же не получили и со временем покинули страну.

История Кенигсберга как русского города Калининграда только начинается. Его культурный облик претерпел значительные изменения за последние 15 лет:

появились новые музеи;
были отреставрированы форты;
построен первый православный храм.

Долгое время архитектурное наследие прусских земель приходило в упадок, но современное общество взялось за их восстановление.

Королевские ворота

Калининград один из самых загадочных и необычных городов. Это место, где одновременно сосуществуют старый Кёнигсберг и современный Калининград. Окутанный тайнами и легендами этот город привлекает большое количество туристов. Здесь жили такие известные люди как великий философ Иммануил Кант, а фантастические истории Эрнеста Теодора Амадей Гофмана известны многим во всем мире. Это место примечательно и тем, что здесь проходили пышные коронации королей, совершались научные открытия, хранились драгоценные произведения искусства. Историческое прошлое и сейчас ощущается на каждом шагу: брусчатые улицы, форты, кирхи, орденские замки, соседство немецкой, советской и современной архитектуры.

История Калининграда

История Калининграда (Кёнигсберга) и Калининградской области насчитывает более 8 веков. На этой земле долгое время проживали племена пруссов. В XIII в. на территорию Юго-Восточной Балтики пришли рыцари Тевтонского ордена, которые покорили проживавшее здесь автохтонное население. В 1255 году была построена крепость на возвышенном берегу реки Прегель и названа «Кёнигсберг», что значит «Королевская гора». Существует версия, что крепость названа в честь чешского короля Пржемысла (Пшемысла) II Оттокара, который возглавлял крестовый поход в Пруссию. Возле замка постепенно образовались три небольших, но тесно связных между собой города: Альтштадт, Кнайпхоф и Лёбенихт. В 1724 году эти города официально объединились в один город с общим названием Кёнигсберг.

В 1544 году первым светским правителем герцогом Альберхт в городе был построен университет Альбертина, сделав Кёнигсберг одним из центров европейской науки и культуры. Достоверно известно, что в составе Великого посольства Кёнигсберг посещал русский царь Пётр I.

В 1657 году Прусское герцогство освободилась от ленной зависимости от Польши, а в 1701 году курфюрст Бранденбургский Фридрих III был коронован как Фридрих I, в результате чего Пруссия стала королевством.

В 1756 году началась Семилетняя война, в ходе которой русские войска заняли территорию королевства, после чего жители Пруссии принесли присягу на верность российской императрице Елизавете Петровне. Таким образом, вплоть до смерти императрицы эта территория являлась частью Российской Империи. В 1762 году Пруссия была вновь возвращена немецкой короне. После разделов Польши в XVIII в. Пруссия получила часть польских территорий. С этого времени та территория, на которой сейчас находится Калининградская область, стала именоваться Восточной Пруссией.

Вид на Кафедральный Собор

Перед Второй мировой войной Кёнигсберг был крупным и красивым городом с развитой инфраструктурой. Жителей и гостей города привлекали многочисленные магазины, кафе и ярмарки, прекрасные скульптуры, фонтаны, парки – складывалось ощущение города-сада. В 1933 году к власти в Германии пришёл А. Гитлер. Началась Вторая мировая война. В августе 1944 года в результате двух налетов английской авиации большая часть города была превращена в руины. В апреле 1945 года русские войска штурмом взяли Кёнигсберг. После Второй мировой войны на основании решений Ялтинской и Потсдамской конференций с 1945 года треть бывшей Восточной Пруссии стала принадлежать СССР, и с этого момента начинается новый этап в истории янтарного края. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 апреля 1946 года здесь была образована Кёнигсбергская область, которая вошла в состав РСФСР, а 4 июля ее административный центр был переименован в Калининград, а область — в Калининградскую.

Сегодня немало чудесных уголков былого Кёнигсберга, артефактов прошлого, создают неповторимую ауру Калининграду. Кёнигсберг, как исчезнувшая Атлантида, манит и зовет на поиски и новые открытия уже изведанного и еще неизвестного. Это единственный город в России, где можно встретить подлинную готику, романо-германский стиль архитектуры и современность большого города.

Может быть в этой легенде ни грамма правды, но она мне безумно нравится. Не полинитесь и прочитайте ее до конца.

Весной 1255 г., после успешного зимнего похода на Пруссию великого магистра Тевтонского ордена (Его полное и официальное название - Ordo Domus Sanctae Mariae Teutonicorum «Орден дома Святой Марии Немецкой»). Попо фон Остерна, маркграфа Бранденбургского Отто III, эльбингского князя Генриха фон Майссена и Богемского короля Оттокара II Пржемысла, по совету последнего, на берегу реки Прегель, недалеко от ее впадения в залив Фришесхаф, был заложен замок.
Это было не первое укрепление из построенных немецкими рыцарями на земле пруссов. К 1240 г. они возвели уже двадцать один укрепленный пункт, и каждый стоял либо на месте захваченных прусских крепостей - таковыми, например, были замки Бальга, Ленценбург, Кройцбург, - либо на стратегически выгодном участке, утверждающем военные позиции Тевтонского ордена на этой земле.
Но замок, построенный на берегу Прегеля, был особенным.

После восстания пруссов в 1242 - 1249 гг., когда многие орденские укрепления были разрушены, находящиеся рядом с ними города сожжены, а населявшие их немецкие колонисты вырезаны, стало ясно, что окончательное и реальное утверждение власти христианства над язычниками-пруссами на этих землях даст не просто военная победа. Эту власть нужно было подкрепить особым магическим актом, который изменил бы самые идейные основания всей этой территории, оставил бы прусских богов без их священной силы и тем ослабил бы прусские племена, лишил бы их известного на весь край воинского духа.
Именно эту функцию должен был выполнить замок на берегу Прегеля. Его решено было поставить на поросшей священными дубами возвышенности, которую пруссы называли Тувангсте и которой поклонялись, считая местом обитания своих богов.
Ранним утром 7 апреля 1255 года отряд из десяти рыцарей во главе с Бурхардом фон Хорнхаузеном, ставшим впоследствии комтуром замка, вышел по последнему весеннему снегу из Бальги и направился к месту намеченного строительства.
Ехали не спеша, наслаждаясь первым весенним солнцем. В середине дня остановились на отдых в старой прусской крепости, захваченной орденом лет пятнадцать назад и названной Ленценбург (к настоящему времени эта крепость не сохранилась).
Утром следующего дня отправились дальше, зная, что до места доберутся только к вечеру. Переправляясь в полдень через реку Фришинг (ныне это река Прохладная), отметили про себя, что планируемый в месте ее впадения в залив Фришесхаф замок в самом деле необходим, и понадеялись на его скорое строительство: поговаривали, что оно поручено магистром ордена маркграфу Бранденбургскому Отто III. (В 1266 г. Отто III действительно построил замок в этом месте и назвал его Бранденбург «на вечную память в честь маркграфства своего»). В 1267 г. замок был захвачен и сожжен пруссами, но в этом же году восстановлен рыцарями ордена. Здесь устроили и дневной привал. Настроение у всех было приподнятое: каждый знал, что ему выпало решать особую задачу ордена и святой христовой церкви, и это возвышало, давало чувство исключительности и даже избранности.
Никто и не подозревал, что станет участником важных, мистических событий, которые определят судьбу всего этого края на столетия вперед.
Ближе к вечеру подошли к Прегелю, или, как сами пруссы называли эту реку, Липце. По рыхлому льду, осторожно проводя лошадей между темными промоинами, перешли сначала на лесистый остров, с которого до Тувангсте было уже совсем рукой подать, а затем и на другой берег, прямо к той возвышенности, на которой, собственно, и долен был стоять замок.
Уже смеркалось. На пригорке слева, отделенном от Тувангсте небольшим ручьем, виднелось большое прусское поселение. К нему братья и направили лошадей, надеясь найти там ночлег и ужин.
Еще шесть лет назад орден находился в состоянии войны со всеми прусскими племенами. Но от крови устали все: и пруссы, и орденские братья - и перемирие было заключено. Оно было выгодно прежде всего ордену. Но довольны остались и пруссы: все, кого взяли в пленен и обратили в христианство, были выпущены на свободу с условием не возвращаться к язычеству. Однако многие не сдержали обещания. Посещая церковные службы, они после тайком приходили на капища в священные рощи и там ели вареное мясо и пили пиво - так, по их словам, они приносили жертвы своим богам.
Более коварно вел себя орден. Восстановив свои укрепления и увеличив гарнизоны - в том числе и за счет пруссов, сохраняющих свою верность христианству, - он приступил к дальнейшему освоению прусских земель. Вот и несколько месяцев назад был совершен большой поход на Самбию, сделавший влияние ордена еще более широким.
При всем этом внешний мир между орденом и пруссами пока еще соблюдался. В случае необходимости в прусских поселения братья могли найти и кров, и пропитание для себя и для своих лошадей, но главное и парадоксальное - помощь, необходимую при строительстве крепостей.
Бурхард фон Хорнхаузен знал все это и поэтому вел свой отряд к прусской деревне с легким сердцем. Завтра, 9 апреля 1255 года, с утра он соберет всех здоровых мужчин для работ по закладке замка, и в полдень вырубка дубов на вершине Тувангсте начнется. Все складывалось как нельзя более удачно. Работы будут проходить совсем недалеко от деревни пруссов, и братья смогут пожить в ней до зимы. А там и помещения крепости будут готовы. Вырубленные дубы будут использоваться тут же - они пойдут на строительство первых стен и башен.
От деревни, к которой направил свой отряд Бурхард фон Хорнхаузен, далеко тянуло в студеном вечернем воздухе обитаемым человеческим жильем. Вкусно пахло дымом, свежим хлебом, жареным свиным мясом и коровьим навозом, все еще хранившим ароматы сухих летних трав. Где-то звонко смеялись дети, и глухой мужской голос мягко успокаивал их. В расположенных высоко, под самыми тростниковыми крышами, окнах деревянных срубов трепетали отблески огня, горевшего в домашних очагах. А над крышами загорались первые вечерние звезды.
“Вот такой, мирной и простой, должна быть жизнь каждого христианина, - подумал Бурхард фон Хорнхаузен, въезжая в ворота деревни, - и братья нашего ордена себя не пожалеют, чтобы так было всегда”.
На теплый прием никто не рассчитывал, но он почему-то оказался даже холоднее, чем ожидалось. Мужчины хмуро приняли у братьев лошадей, женщины, не поднимая глаз и без единого слова, поставили на стол блюдо с хлебом, большие глиняные миски с сыром, кружки и кувшины с молоком. И все разошлись, оставив братьев одних в этом крепком, но вдруг оказавшемся неуютным доме с горящим в углу очагом, с накрытым столом, за который их так никто и не пригласил. И непонятно было, что делать дальше: то ли приступать к еде, не дожидаясь хозяев, то ли ждать их возвращения, борясь с голодом и покорно принимая их редкую неучтивость.
Все молчали. Вспыхивали и гасли искры на углях очага. Теплая тяжесть медленно, исподволь разливалась по телу, делая далекой и неважной мысль о еде. Вспоминался недавний поход на Самбию, несколько недель передышки в замке Бальга. Для многих эта земля стала уже своей - так братья о ней думали и так говорили. Нужно было лишь, чтобы святая вера Христова распространилась по всем ее уголкам, и именно им, братьям Тевтонского ордена, закалившим свое оружие и веру в самом Иерусалиме, выпала высокая миссия осуществить это. Ради этого стоило жить и умереть!
Кто-то тронул Бурхарда фон Хорнхаузена за плечо. Он оглянулся и увидел стоящего подле него старца в светлой шерстяной рубахе до пят, с простым веревочным поясом, в странном войлочном колпаке. В руке он держал высокий посох - длинный ствол молодого дерева, перевернутый корнями вверх. Ясным, проникновенным - совсем не старческим был его взгляд, но глубокая боль сквозила в этом взгляде.
“Это же Криве Кривайтис, верховных жрец пруссов,” - неожиданно для самого себя понял Бурхард фон Хорнхаузен. А с этим пониманием каким-то странным образом пришло и заведомое знание того, что он скажет сейчас.
Пристально глядя в глаза Бурхарда фон Хорнхаузена, Криве заговорил вдруг на рейнском наречии, но губы его при этом лишь едва подрагивали:
- Еще не поздно, - услышал Бурхард фон Хорнхаузен как бы в самом себе. - Остановитесь. Дорога, которую вам указал ваш король-маг Оттокар, приведет к бедам. Ваша нога не должна ступать на землю Тувангсте. Страшитесь попрания наших богов - никому не унизить солнце и небо, молодость и зрелость, море и землю. И не месть их неумолима. Нельзя вступить в битву с тем, что есть сама жизнь, и остаться безнаказанным. Скажите обо всем этом вашему королю-магу. А завтра возвращайтесь обратно в свой замок, чтобы делать то, что вы делали раньше и что предназначено вам судьбой.
Криве Кривайтис замолчал. Огонь в очаге вдруг ярко вспыхнул, озарив висящие по углам связки лука, пучки трав, шкуры на стенах, широкие лавки под ними, сидящих за столом братьев, которые, уже засыпая на ходу, устало ели то, что поставили на стол хозяева. Странным было все это. Как будто бы время изменило для Бурхарда фон Хорнхаузена свой ход.
Он вновь оглянулся, чтобы возразить Криве Кривайтису или, может быть, согласиться с ним, сказав о чем-то очень важном. Но его не было. Только невесть откуда взявшийся большой черный ворон под тростниковой крышей встрепенулся и, переступив с ноги на ногу, хлопнул крыльями.
Назавтра, проснувшись еще до восхода солнца, братья доели все то, что оставалось после вчерашнего ужина, и вышли из дома на улицу. Мужчины поселения уже стояли группой, ожидая братьев и что-то обсуждая с озабоченными лицами. Когда Бурхард фон Хорнхаузен подошел к ним, они все замолчали, повернулись к нему и один из них, по-видимому, самый главный выступил вперед и заговорил по-прусски, выбирая слова так, чтобы его можно было легко понять:
- Рыцарь, не нужно идти в Тувангсте. Нам сказали, что будет очень плохо. Есть много других мест. Мы вам поможем строить. Но в Тувангсте идти не нужно. Остановись, рыцарь.
Бурхард фон Хорнхаузен и сам в глубине души начинал чувствовать какое-то беспокойство. Радости от сознания доверенной ему и его товарищам миссии уже не было. Но мог ли он ослушаться великого магистра ордена Попо фон Остерна и не выполнить его приказ?
Он сделал над собой усилие, и знакомое возбуждение, такое же, как перед боем, начало охватывать его, заслоняя и беспокойство, и сомнение. Вынув меч из ножен и взяв его за лезвие, он поднял высоко над головой получившийся крест.
- С нами Господь Бог и крестная сила, - воскликнул он воодушевляясь сам и стараясь передать это чувство всем тем, кто должен был отправиться на строительство. - Вера будет знаменем нашим. Сказал Господь наш Иисус: если будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе: «перейди отсюда туда», и она перейдет, и ничего не будет невозможного для вас. С верой отправимся, и станем сильнее, и восславим Господа нашего и святую церковь!
Воодушевление Бурхарда фон Хорнхаузена действительно передалось окружающим. Пруссы хоть и нехотя, но все-таки направились вон из поселения в направлении Тувангсте.
И в тот самый момент, когда отряд выходил из ворот, Бурхарду фон Хорнхаузену как будто бы показалось, что в тени их стоит Криве Кривайтис и молча провожает его взглядом. Холодея и вновь начиная чувствовать обреченность, он явственно услышал уже знакомое: “Еще не поздно!” Но он взял себя в руки и увидел, что на самом деле в воротах никого нет. А отряд двигался все ровнее, организованнее, и остановить его было уже невозможно.
Солнце поднималось над лесистыми холмами в направлении Тувангсте, и братья вместе с пруссами шли в направлении солнца. “Это хороший знак. - подумал Бурхард фон Хорнхаузен. - Ex Oriente Lux, с Востока Свет”. Он старался почувствовать в себе легкость и уверенность. И силу, которая, казалось, поможет ему преодолеть любые преграды.
С этой уверенной легкостью все вошли в Тувангсте - и ничего не случилось. “Ну вот, - подумал Бурхард фон Хорнхаузен - все страхи были напрасны. Вера Христова сильнее язычества. Так было всегда и везде, так будет и теперь. А может быть, это даже и неплохо, что наш замок будет стоять на святом месте пруссов…”
На востоке лес Тувангсте заканчивался глубоким оврагом, по дну которого протекал довольно широкий и глубокий ручей. “А ведь благочестиво место это, - вновь подумалось Бурхарду фон Хорнхаузену, - благочестив и ручей. Так пусть он отныне будет называться - Лёбебах”.
На краю оврага и решено было строить крепость.
Все встали в круг, коротко помолились перед началом работы, Бурхард фон Хорнхаузен отдал приказ начинать. Но тут случилось вдруг нечто неожиданное и необъяснимое.
Из-за большого старого дуба, вблизи которого находилось само святилище пруссов - жертвенные камни, кострища, вырезанные из дерева и врытые в землю изображения богов, растянутые на шестах ритуальные завесы также с их изображениями, - вышел Криве Кривайтис, реальный, живой, из плоти и крови.
Он молчал, но у каждого из присутствующих вдруг недостало сил исполнить приказ Бурхарда фон Хорнхаузена. Никто не тронулся с места.
Бурхард фон Хорнхаузен, внутренне молясь воинству небесному, собрал всю свою волю и вновь, срывающимся голосом приказал начинать.
Но пруссы стояли молча, не поднимая глаз, вяло сжимая в руках топоры. Молча стоял и Криве Кривайтис подле старого дуба, и ветер легко шевелил его длинные седые волосы. Солнце сияло в вышине ярко и празднично. Было тихо - так тихо, что можно было услышать, как тает снег у корней деревьев с южной стороны и как через него пробивается к свету первая весенняя зелень. И никто не поднял топор, не размахнулся первым, не ударил по дереву, каждое из которых было для всего прусского народа свято.
Тогда за топоры взялись сами братья. Далеко вокруг разнеслись первые крепкие удары.
И что-то дрогнуло в мире. Порыв ветра, как стон, пронесся по лесу. Небо будто бы сжалось в испуге. Солнце стало каким-то усталым и нерадостным. Дубы странно напряглись - угрозой повеяло от них. И все: Бурхард фон Хорнхаузен, орденские братья, пруссы, обреченно стоявшие тут же, сам Криве Кривайтис - почувствовали, что из этого места и из их жизни уходит нечто важное и невосполнимое. Как будто бы девушка теряет невинность в присутствии посторонних, зло терзаемая чужой грязной плотью. И поправить это нельзя будет уже никогда.
От неожиданности и от несомненности происходящего братья вновь остановились.
Криве Кривайтис, с побелевшим лицом и странным огнем в глазах, выступил вперед. Необычная сила вдруг хлынула от него. Одна его рука взметнулась вверх, как будто бы он ловил ею что-то нисходящее с небес, другая простерлась к Бурхарду фон Хорнхаузену и подавленным братьям. Глухо, но вместе с тем внятно и отчетливо он произнес слова, которые упали на душу каждому из них тяжело, как камни:
- Вы, которые считаете, что пришли сюда навечно. Вы, говорящие и думающие о себе так, как будто бы знаете правду о мире. Вы, хитростью и силой заставляющие нас отречься от наших богов и поклониться кресту и тому, кто в мучении умер на нем. К вам обращаюсь я, Криве Кривайтис, верховный жрец пруссов. Силой Окопирмса, Перкуно, Потримпо и Патолло - верховных богов, открывшихся нам и нашим предкам и давших неодолимую жизненность всему сущему, силой этих богов, переполняющей наши души в битве, я реку вам.
Вы осквернили своими стопами наше святое место, и поэтому да будет оно проклято для вас в веках. Дни ваши на этой земле уже сочтены. Только семь раз возраст строящегося вами замка оборотится, и ночной огонь упадет с небес, чтобы превратить его и город вокруг в море огня. Придут другие, похожие на нас и сквозь крест поклоняющиеся таким же богам, и камня на камне не оставят от вашего замка. Мертвой станет эта земля. Каменный лед скует ее, и ничто не будет расти на ней, кроме диких трав. После возведут другой замок, выше прежнего, но и он останется мертвым и начнет рушиться еще не достроенным. Лукавый дух торгашества и обмана будет витать над этим местом. И даже погружение человеком своих рук в землю Тувангсте в стремлении вернуться к прошлому не снимет моего проклятия. Так будет, и слово мое твердо.
И лишь после того, как оно полностью исполнится, проклятие может быть снято. Это произойдет, если три жреца - один в слове, другой в вере, третий в любви и прощении - посадят на земле Тувангсте новый дуб, поклонятся ему с благоговением, зажгут священный огонь и вернут наших богов, принеся им жертву. И это вновь буду я, верховный жрец пруссов Криве Кривайтис, и мои жрецы Геркус и Сикко. Но у нас будут другие имена и другие жизни. Мы вернемся, чтобы свершить то, что написано на скрижалях Вечности.
Вновь наступило долгое молчание. О чем думали смущенные и по-настоящему испуганные орденские братья? Что чувствовали разбитые и подавленные пруссы? Об этом теперь уже никто не узнает.
Но тевтонцы все-таки первыми пришли в себя после этих слов. В глубокой тишине, переполнявшей теперь уже обычную дубовую рощу, спускавшуюся с высокого холма вниз, к водам Прегеля, раздался неуверенный стук одного топора, потом другого, третьего…
Стук становился все более частым, уверенным.
Часы судьбы начали печальный отсчет мгновениям жизни строящегося замка и города - Кенигсберга.

Берестнев Геннадий Иванович, д.ф.н., профессор
Вообще эта легенда называется "Начало Кенигсберга. Гипотетическая реконструкция", но мне это название не нравится.

Однако после Сталинграда и Курска немцы начали догадываться, что вскоре тыловой статус Восточной Пруссии может смениться прифронтовым, и начали готовить ее к обороне путем строительства фортификационных сооружений. По мере приближения фронта к границам региона эти работы становились все более интенсивными. Восточная Пруссия была превращена в огромный укрепрайон с глубиной обороны 150-200 км. Кёнигсберг находился за множеством полос укреплений (от трех до девяти на разных направлениях).

Первые бои на немецкой земле

Советские войска в лице 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов вышли к границам Восточной Пруссии в сентябре 1944 г. в результате триумфальной операции «Багратион» (однозначно лучшей стратегической операции Советской армии за всю Великую Отечественную) и Прибалтийской наступательной операции (тоже вполне успешной). Немцы собирались оборонять Восточную Пруссию до последней возможности не только и не столько по военным, сколько по политическим и психологическим соображениям - слишком много для них значил этот регион в историческом плане. Тем не менее советское командование планировало еще до конца 1944-го захватить Восточную Пруссию.

Первое наступление на Восточную Пруссию началось 16 октября 1944 г. Через два дня войска 3-го Белорусского фронта впервые вступили на территорию этого региона, т.е. на территорию Германии, к чему стремились с июня 41-го.

Однако операция с первого момента превратилась в лобовое «прогрызание» очень мощной немецкой обороны. Поэтому уже 27 октября наступление было прекращено. Назвать его неудачным нельзя - войска продвинулись вглубь Восточной Пруссии на 50-100 км. Однако о полном ее захвате не могло быть и речи, а советские потери оказались вдвое больше, чем у противника (80 тыс. против 40 тыс.). Но плацдарм на вражеской территории был создан, приобретен важный опыт.

Со второй попытки

Вторая попытка была предпринята уже в 1945 г. Для проведения Восточно-Прусской операции Советская армия сосредоточила 1,7 млн. чел., 25,4 тыс. орудий, 3,8 тыс. танков и САУ, 3,1 тыс. самолетов против примерно 800 тыс. чел., 8,2 тыс. орудий, 700 танков и САУ, 800 самолетов в составе немецкой группы армий «Север» (бывшая группа армий «Центр»).

Советское наступление силами 2-го и 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов началось 13 января по двум направлениям - через Гумбиннен на Кёнигсберг (с плацдарма, захваченного в октябре 1944-го) и из района Нарева к балтийскому побережью.

В отличие от одновременно начавшейся и триумфально развивавшейся Висло-Одерской операции (уже 31 января войска форсировали Одер, до Берлина оставалось всего 70 км), наступление в Восточной Пруссии шло крайне медленно и напоминало в этом смысле наступательные операции первой половины войны. Причиной этому была заблаговременно подготовленная глубоко эшелонированная оборона немцев и огонь немецких кораблей. Именно благодаря огню кораблей («карманных линкоров» «Лютцов» и «Адмирал Шеер», тяжелого крейсера «Принц Ойген», около 20 эсминцев, миноносцев и плавбатарей) немцы регулярно наносили контрудары, что на других участках фронта к этому времени уже было практически немыслимо. Кроме того, немецкому флоту удалось перебросить с Курляндского плацдарма в Восточную Пруссию целых восемь дивизий, Балтийский флот и советские ВВС помешать этому не смогли.

К началу февраля, несмотря на ожесточенное сопротивление, советские войска разрезали немецкую группировку на три части. Однако до окончательной победы было очень далеко. Благодаря поддержке корабельной артиллерии самая большая из немецких группировок, хейльсбергская (к югу от Кёнигсберга), нанесла успешный контрудар и вновь соединилась с кёнигсбергской группировкой. В ходе этих боев 18 февраля погиб командующий 3-м Белорусским фронтом генерал армии Иван Черняховский (ему было всего 38 лет).

Происходящее в Восточной Пруссии привело к тому, что 1-й Белорусский фронт под командованием Жукова прекратил наступление на Берлин и развернулся на север, начав совместно со 2-м Белорусским фронтом наступление на Восточную Померанию.

Таким образом, оборона Кёнигсберга отсрочила падение Берлина, т.е. окончание войны, как минимум, на два месяца.

При этом в Восточной Померании советские войска столкнулись с той же проблемой - сокрушительным огнем немецкой корабельной артиллерии, что очень затрудняло наземное наступление.

Немецкую группировку в Восточной Померании и хейльсбергскую группировку в Восточной Пруссии удалось ликвидировать лишь к концу марта. Одновременно пал Данциг, что привело к окончательной изоляции немецких войск в Восточной Пруссии от основных сил вермахта. Кроме того, немецкий флот вынужден был перенести свои усилия на запад, сначала в район Данцигской бухты, затем в Восточную Померанию. Уход немецких кораблей, с которыми БФ так и не сумел справиться, облегчил действия сухопутных войск в Восточной Пруссии.

Взятие Кёнигсберга

Объективно говоря, после этого остатки немецких войск в Восточной Пруссии не представляли для Советской армии никакой угрозы, их можно было просто игнорировать, бросив максимум сил на Берлин. Однако не в наших это было правилах. Теперь целью стала столица региона. Впереди была битва за Кёнигсберг.

Оборона Кёнигсберга состояла из трех линий и включала в себя 12 больших и 5 малых фортов, плюс множество других оборонительных сооружений. Оборонял город 134-тысячный немецкий гарнизон. Штурм Кёнигсберга начался 6 апреля. Перед этим на протяжении четырех дней по столице Восточной Пруссии велась артиллерийско-авиационная подготовка, в которой было задействовано 5 тыс. орудий и 1,5 тыс. самолетов. Именно это решило исход сражения, тем более что обстрелы и бомбардировки города продолжались и во время самого штурма.

Даже мощная немецкая фортификация не выдержала такого количества обрушившегося на нее металла. Кёнигсберг пал очень быстро - уже 9 апреля, в плен сдалось 92 тыс. немецких военнослужащих, включая командующего генерала Лаша.

После взятия Кёнигсберга воевать в Восточной Пруссии было уже совершенно незачем, но советское командование так не считало. Последняя немецкая группировка осталась в западной части Восточной Пруссии, на Земландском полуострове. Он был захвачен 25 апреля, тогда же пал Пиллау (отметим, что в это время уже шли бои в центре Берлина!). Остатки немецких войск (22 тыс. чел.) отступили на косу Фрише-Нерунг, носящую теперь имя Балтийская, где сдались 9 мая.

Итоги Восточно-Прусской операции

Из всех операций последнего года войны именно в Восточно-Прусской советские войска понесли наибольшие потери - почти 127 тыс. чел. убитыми, 3,5 тыс. танков, почти 1,5 тыс. самолетов. Немцы потеряли убитыми не менее 300 тыс. чел. К советским потерям непосредственно в Восточной Пруссии надо добавить значительные дополнительные потери в ходе штурма Берлина в конце апреля (в начале февраля его вполне реально было взять «с ходу»).

Таким образом, «цитадель германского милитаризма» обошлась нам исключительно дорого, хотя сам по себе штурм Кёнигсберга был проведен почти безупречно.

Причины этого указаны выше - крайняя насыщенность Восточной Пруссии оборонительными рубежами и полная неспособность Балтийского флота и советских ВВС нейтрализовать немецкие корабли (все они были в апреле-мае 1945 г. потоплены английской авиацией, но свое «черное дело» к этому времени уже сделали).

При этом не факт, что Восточно-Прусскую операцию вообще нужно было проводить. Фактически, здесь была повторена Сталинградская ошибка, когда, добивая «котёл», с Кавказа упустили гораздо более крупную немецкую группировку. Причем в добивании не было никакой необходимости - армия Паулюса была обречена на гибель от холода и голода. Двумя годами позже группировка немцев в Восточной Пруссии также была обречена и не имела уже никакой возможности ударить во фланг и тыл наступающим на Берлин советским войскам, ее можно было просто сдерживать достаточно ограниченными силами без всяких штурмов. Тогда Берлин неизбежно пал бы в феврале, чем и закончилась бы война. Но увы.

Семилетняя война началась в 1756 году несколькими сражениями армии Австрии и Франции против прусских войск. Российская армия под командованием фельдмаршала Апраксина выступила в поход против Пруссии весной 1757 года из Риги по двум направлениям: через Мемель и Ковно. Она вышла на территорию Пруссии, продвинулась за Инстербург (г. Черняховск). У деревни Гросс-Егерсдорф (ныне несуществующей, Черняховский район) 30 августа в ожесточенном сражении российская армия нанесла поражение прусским войскам под командованием фельдмаршала Левальда. Путь на Кенигсберг был открыт!

Однако войска неожиданно повернули назад и через Тильзит покинули Пруссию. В руках русских остался только город Мемель. Причину отступления русской армии до сих пор являются темой для споров. Но считается, что истинными причинами были - недостаток продовольствия и убыль людей. Тем летом у русских войск оказались два противника: прусская армия и погода.

Во втором походе против Пруссии осенью 1757 года во главе армии стал генерал-аншеф Виллим Виллимович Фермор (1702-1771). Задача была прежней - при первой возможности занять Пруссию. В три часа ночи 22 января 1758 года из Каймена выступила русская пехота и к одиннадцати часам заняла форштадты Кенигсберга, который фактически оказался в руках русских. К четырем часам дня Фермор во главе отряда въезжал в город. Маршрут его движения был таков: со стороны нынешнего Полесска к центру города ведет улица Фрунзе (бывшая Кенигштрассе, а в период описываемых событий - Breitstrasse, в русских документах того времени эта улица переводилась буквально «Широкая улица»). По ней Фермор со свитою, проследовав сквозь толпу любопытных зрителей, въехал в замок. Там его встретили представители прусских властей во главе с Лесвингом и преподнесли «ключи от города» (скорее, конечно, символ, знаменующий историческое событие).

Кстати, в Кенигсберге, когда в него вошли русские войска, было восемнадцать церквей, из которых 14 лютеранских, 3 кальвинистских и одна римско-католическая. Православных не было, что было проблемой для появившихся русских жителей. Выход нашли. Русские церковнослужители остановили свои выбор на здании, известном впоследствии как Штайндаммская кирха. Это была одна из наиболее старых кенигсбергских церквей, основанная еще в 1256 году. С 1526 года ею пользовались польские и литовские прихожане. А 15 сентября 1760 года торжественно состоялось освящение церкви.

Надо отметить тот факт, что победители вели себя в Пруссии миролюбиво. Они предоставили жителям свободу веры и торговли и открыли им доступ на русскую службу. Двуглавые орлы везде заменили собой прусские. В Кенигсберге выстроили православный монастырь. Стали чеканить монету с изображением Елизаветы и подписью: Elisabeth rex Prussiae. Русские намерены были обосноваться в Восточной Пруссии прочно.
Но вот в России происходит смена власти. Умирает императрица Елизавета Петровна и на русский престол восходит Петр III, как известно ярый сторонник Фридриха II. В трактате от 5 мая 1762 года Петр III безоговорочно отдавал Фридриху II все территории, прежде занятые русскими. 5 июля кенигсбергская городская газета уже вышла, увенчанная прусским гербом. Началась передача власти в провинции. 9 июля в России совершается переворот и на царский престол восходит Екатерина II, но все же российское правление в Пруссии заканчивалось. Уже 5 августа 1762 года последний российский губернатор Пруссии Воейков Ф.М. (1703-1778) получил предписание окончательно приступить к передаче провинции, отныне во внутренние дела Пруссии не вмешиваться, разрешить прусским гарнизонам занимать крепости.
3 сентября 1762 года - начало вывода русских войск из Пруссии. А 15 февраля 1763 года подписанием Губертусбургского мира завершилась Семилетняя война. Фридрих II скончался от простуды 17 августа 1786 года в Потсдаме, не оставив прямого наследника.